Нарушитель закона
Наступят последние времена,
когда девять больных
придут к одному здоровому и скажут:
ты болен, потому что ты
не такой, как мы.
Святой Антоний Великий
I
Преступник лежал на животе в тени огромного старого дуба. На спине он лежать не мог: несколько часов назад на базарной площади ему всыпали тридцать ударов плетьми за его преступление. Это был мужчина лет сорока, высокий и довольно крепкий, с черной бородой и всклокоченными волосами. Он был бос; вся одежда его состояло из серо-бурых широких штанов, а рядом валялась длинная белая рубаха не первой свежести. От этой кары вся спина его превратилась в одну сплошную рану, и нечего было и думать о том, чтобы в ближайшие две-три недели лежать на спине или облокачиваться на неё сидя. Болела кожа, мышцы, кости; во рту пересохло так как будто он не пил дня три. Следовало бы найти какую-нибудь бабку-травницу, чтобы она дала целебную мазь или сделала компресс. О лекаре можно и не думать – в кармане не осталось ни одного медяка. А бабке можно поколоть дрова или помочь еще чем, и она даст лекарство…
«Мазь мазью, это понятно», – рассуждал про себя преступник, – «Но пока нет сил, полежу… Водички бы только холодной…» Так он и продолжал лежать, как вдруг, совершенно неожиданно, начал безудержно хохотать.
Он не смеялся даже, а именно хохотал, как хохочут дети. Он трясся всем телом, как будто его били судороги; из глаз лились слезы. Трудно было представить себе более нелепую картину: избитый плетьми из воловьих жил оборванец лежит под деревом и хохочет во все горло. Кто-то, должно быть, принял бы его за сумасшедшего.
В это время справа от бродяги под чьими-то легкими шагами зашелестела трава.
– Дядя Арс!, – негромко позвал чей-то голос.
Арс (ибо оборванца звали Арсом) повернул голову и шагах в пяти от себя увидел девочку лет тринадцати. Она была одета в зеленые штаны и серую просторную тунику, доходившую ей до колен; На голове для защиты от солнца был смешной чепец.
– Ариадна! Привет! Как ты? Зачем ты здесь?
– Пейте, – ответила Ариадна и налила в каменную кружку воды из кувшина; все эти емкости преступник сразу не увидел.
Воды была кристально чистая и ледяная. С каким же удовольствием пил ее страдалец!
Он выпил несколько кружек воды, а последнюю вылил себе на голову. Холодная вода немного прояснила мысли в голове. Ариадна, девочка с красивым и умным лицом, в котором было что-то аристократическое, смотрела на него своими серыми ясными глазами. Она была дочерью графа, и Арс учил её, как и прочих детей. Учил в той, другой жизни…
– Что ты здесь делаешь, моя хорошая? Кто тебя послал?
– Отец. Я и сама хотела прийти! Отец брата моего хотел отправить, но его укусила змея.
– Ты чем сейчас занимаешься?
– Учусь шить. Маме помогаю…
– Не забывай читать и упражняться в арифметике – это развивает ум. Скажи, Ариадна, а твой отец тоже считает меня преступником?
– Он ничего про это не говорил. Вы же знаете, дядя Арс, что и у стен есть уши.
– Знаю. Твой отец мудр. Спасибо, Ариадна… И отцу передай, что я благодарен. Иди домой.
Он остался один. Надо было вставать и тащиться к травнице, но он был настолько разбит, что не находил в себе сил подняться на ноги. Сейчас ему всыпали тридцать плетей, а что будет, если его поймают еще раз? Снова всыпят? Отправят на работы? Поз VI Реформатор – мудрый и строгий правитель, он разберется.
Арс лежал навзничь и вспоминал свою жизнь. Когда же он стал изгоем? Несчастья начались шесть лет назад… Да… Именно тогда Арс овдовел – Опида умерла от холеры. Арс горевал, конечно, но от отчаяния его спасала работа – будучи грамотным и начитанным, он учил детей и был уверен, что приносит пользу. Жизнь шла своим чередом, и казалось, будет также идти и дальше. Шла – до того весеннего погожего дня. Дня, который изменил все – и не в лучшую сторону…
II
– Поз! Поз!!! Поза в короли!!!!!
Толпа буквально сходила с ума. На базарной площади столицы вече выбирало короля. Претендентов было двое – Туп из клана Скоттов и Поз из клана Предов. Арс поддерживал Тупа как меньшее из зол. Он был в тот день в толпе; но семь-восемь голосов из десяти драли глотку за Поза. Арс помалкивал, как и многие другие, боясь толпы; Поз был избран королем и через пару дней официально взошел на престол.
Энергичный Поз, активно поддерживаемый своим кланом – кланом Предов – сразу принялся за реформы. Первым делом он нанял на службу тысячи глашатаев. Если раньше в городах было по одному или по двое глашатаев, которые время от времени провозглашали на улицах повеления короля, то теперь их стало по восемь-десять, и они драли глотку через день. Работали глашатаи добросовестно, поскольку Поз в два раза повысил им жалованье.
– Наш мудрый и справедливый король, – зычным голосом утверждал глашатай на перекрестке – приказал нанять на королевскую службу тысячу глашатаев, дабы любимые его сердцем подданные знали о всем, что происходит в нашем государстве, на землях нашей Родины!!!
– Это сделано для того, чтобы прославлять короля Поза, только и всего – довольно громко сказала Арс, слушая слова глашатая.
– Ясно же сказали: чтобы мы знали, что делается в нашем королевстве, – ты что, не слышал? – толстый лысый горожанин с неприязнью смотрел на Арса.
– Давно пора. Живешь и не знаешь, что происходит вокруг – поддержала его симпатичная горожанка.
Арс лишь пожал плечами.
Наняв глашатаев, Поз VI обратил свои грозные взоры на коррупцию.
– Его величество король, заботясь о благе своих подданных, объявляет беспощадную войну казнокрадам – чиновникам и судьям! – провозглашали глашатаи на улицах городов.
Судей и чиновников начали проверять и снимать со своих постов. Некоторых отправляли на работы – корчевать деревья, копать каналы, строить дороги на горных перевалах. Некоторых вешали на базарной площади; третьих секли и лишали должностей.
– Правильно их, скотов, – орал Таргитай, здоровенный мясник, кидая кости, – одни мздоимцы и казнокрады!!
– Ты не знаешь, и я не знаю, кто придет им на смену – возразил Арс. – Как я слышал, король Поз вместо этих судей и чиновников ставит своих людей, из Предов; так что, может быть, мы еще будем скучать по этим казнокрадам.
– Я точно ни буду скучать; и вся таверна не будет! Ты, Арс, просто не любишь и не понимаешь нашего короля: но пойми, он для нас старается. А что из Предов… Ну и что, что с Предов? Какая разница, из какого клана человек? Лишь бы честный был! Они же еще не начали работать: время надо дать! Посмотрим, как справятся.
Так, за несколько месяцев, Поз расставил на ключевые должности своих людей. Налоги постоянно повышались, но король беспокоился о подданных и ввел новшество: иногда чиновники от казначейства, взяв с собой мешочек мелких медных монет, забирались на самую высокую в городе башню, и высыпали оттуда жалкие медяки прямо в толпу. В толпе начиналась драка – все рвались за медяками. Это новшество добавило популярности королю: такие подачки называли «Позов грош».
«Странно» – размышлял Арс, проходя как-то раз мимо такое толпы – «Налог на городские колодцы повысили в два раза, на дымоходы – в три. Сколько же денег собрано по стране! И никто не называет это «Позим налогом». А с этого количества собранных налогов берут ничтожную часть и швыряют в толпу. И люди благодарны, говорят «Позов грош», как будто Поз со своего кармана берет эти медяки. Это с ваших же налогов!».
Так и шла жизнь в королевстве. Король Поз мудро правил своими подданными, и в уме уже размышлял о будущей, главной реформе своего правления – реформе, благодаря которой в будущем его и назовут Реформатором.
III
Уже давно в Западных горах королевства существовала секта леворуких. Как она возникла, достоверно никто не помнил; однако ходило такое предание. Семьсот лет назад никаких леворуких не было, но в районе Западных гор шла война с неким племенем, которое захватило Западные горы и оккупировало их сто семьдесят лет. В младенчестве людям этого племени немного прижигали правую руку, чтобы они учились пользоваться левой. Впоследствии племя это ушло дальше на запад, но традиция пользоваться левой рукой в Западных горах осталась. Правда, младенцам руку прижигали редко; то были самые ярые сторонники леворуких традиций. Леворукие пользовались обеими руками, но в обществе, как они считали, должно было действовать левой рукой. Здороваться, отдавать честь в армии, трапезничать, открывать двери, расплачиваться за товар, кормить птиц – все это, по мнению леворуких, должно и правильно, и патриотично было делать левой рукой. Они считали, что и королевство начнет процветать, если все общество перейдет на левую руку. Леворукие были очень сплоченными и гордились своей леворукостью. Постепенно леворукость стало модной в королевстве. Леворукие считались оригиналами и патриотами; некоторые молодые люди сознательно «переходили» на левую руку, а чтобы в суете не пользоваться правой рукой, мазали ее перцем или дегтем; девицы повязывали на правое запястье платочек. «Переходили» на левую руку не только молодые, но и убеленные благородной сединой старцы. Многие, конечно, смеялись над сектой леворуких и говорили, что у них ничего не получится; что это временная мода и блажь молодежи и всяких дураков. «У нас в городе девяносто пять из ста правши. Как их заставить перейти на левую руку? Это глупость! Леворукие – активные и заметные, но у них нет будущего» – говорили старики.
Некоторые были более прозорливы. Так, однажды в сентябре профессор Фарзой, человек трезвомыслящий и противник леворукой секты, зашел посмотреть на студентов, которые на днях поступили в академию – будущих государственных мужей, военачальников, ученых; в аудитории было примерно двести студентов.
– А скажите-ка мне, ребята! – бодро начал профессор – кого среди вас больше?! Леворуких или праворуких?
– Леворуких!!! Леворуких!!!! Мы – леворукая академия!!!! – раздался рев голосов. «Праворуких» тоже прозвучало, но так жидко, что можно было едва различить; казалось, этого слова почти стыдились.
– Тихо! А теперь, пусть леворукие поднимут руку.
Профессор пересчитал. Поднялось семнадцать левых рук.
– Странно, ребята! Вас тут двести человек, а леворуких всего семнадцать. Но по ответам кажется, что вы все – леворукие… Правши, ответьте! Почему вас не слышно? Вас же больше в разы!
Повисла тишина; наконец, из аудитории раздались робкие, как-бы смущенные голоса.
– Мы пришли сюда учиться.
– Нам не важен вопрос леворукости или праворукости, это не принципиально. Какая разница? Главное, чтобы человек был хороший.
– Если для наших леворуких друзей этот вопрос так важен, мы готовы уступить.
Эти и тому подобные ответы были настолько позорными и жалкими, что Фарзой побледнел, и с тревогой осмотрев аудиторию молча вышел.
Леворукие были очень сплоченными, и всегда помогали друг другу. Если кто из них получал хорошую должность, всегда продвигал и своих леворуких товарищей. Своих врагов, в той же академии, они могли подкараулить и избить; тогда другие становились более сговорчивыми. Таким образом, ко времени восшествия на престол короля Поза секта леворуких распространила свое учение по всей стране и продолжала укрепляться.
IV
«Смотрите ж, дети, на него:
Как он угрюм, и худ, и бледен!
Смотрите, как он наг и беден,
Как презирают все его!»
М.Ю. Лермонтов «Пророк»
Король Поз ужинал со своими приближенными в замке герцога Баргандского. Изюминкой ужина были вкуснейшие жареные фазаны, и настроение у сотрапезников было приподнятое. Шутки, смех… Но король был чем-то озадачен, даже немного хмур.
– Что с вами, Ваше Величество? Какая дума морщит вам лоб? Мы все богаты и сыты, пируем с друзьями за столом; народ вас любит! Не печальтесь! – возвысил голос герцог.
Все присутствующие были людьми из клана Предов, поэтому разговоры велись без лишних церемоний.
– «Народ вас любит» – ядовито передразнил герцога король. – А что мне толку с его любви? Народ непостоянен, как море. Сегодня оно ласкает твои стопы теплыми волнами, а завтра ломает в щепки твои корабли. К тому же мои люди, которые слушают разговоры на базарах, перекрестках и в тавернах, докладывают мне, что далеко не все и любят меня. Народ… Мне неинтересна эта аморфная, глупая масса – народ! Мне нужна группа людей, которые будут преданы мне; людей сплоченных общей идеей; я помогу им воплотить их глупые идеи, а они своими копьями и мечами будут защищать мой трон.
– Может, использовать леворуких, Ваше Величество?
– А ты не такой дурак, герцог… Я уже думал об этом.
Через две недели на всех базарных площадях и перекрестках государства глашатаи объявили приказ короля: «Его Величество король Поз, руководствуясь желанием сделать жизнь граждан нашей страны еще лучше, повелевает: с первого дня следующего месяца учить детей писать, рисовать и лепить левой рукой. То же касается и студентов всех академий. Учителям мел и указку держать в левой руке. Вообще здороваться и открывать двери в школах и академиях левой рукой. В армии отдавать честь, здороваться, держать копье и меч в левой руке. Солдат переучивать, новобранцев учить сражаться левой».
Леворукие были в восторге. «Теперь заживем! Не зря старались! Слава королю Позу!» кричали они на своих собраниях.
Придя в школу на следующий день, Арс встретил начальника школы, Теушпу.
– Ты слышал приказ короля, Арс? С сегодняшнего же дня все переходим на леворукое обучение.
– Ты смеешься, Теушпу? Это же маразм. Дети пишут чисто; они от природы правши и учились так годами. Мы должны уважать себя.
Слова об уважении разозлили Теушпу.
– Это не маразм, Арс – это приказ нашего короля. Не рисуйся тут. Мне надоела эта демагогия. Я сегодня получил от короля мешок гусиных перьев для письма и чернильницу.
– Теушпу, я всегда уважал тебя. Неужели тебя купили за мешок гусиных перьев и чернильницу?
В тот же день приказом начальника школы Арс был уволен. А через день явились солдаты и вышвырнули Арса из его дома.
– Ты заработал на этот дом, служа государству – объявил сержант – А так как больше ты служить не желаешь, то и дом тебе не полагается.
Так, за пару дней, из уважаемого учителя Арс стал безработным бездомным. Он бродил по своему городу, по стране, слушал разговоры, нанимался копать огороды, пилить деревья, пасти стада… Он похудел и загорел; спал же где придется – в рощах хлевах. Мясо теперь ел редко – больше овощей и черного хлеба, реже рыба.
Некоторые смеялись над законом Поза, большинство же было равнодушно.
– Меня он не касается, закон этот, – говорил Арсу один кузнец, у которого бывший учитель обрезал деревья в саду. – Школу я давно закончил, а сын… И левой выучиться. А в армии дисциплина главное. Сказали левой, значит левой! Дури будет меньше в башках. А я как двадцать пять лет кую лопаты и мечи правой, так и буду ковать!
Однажды, шатаясь по какому-то городу, Арс зашел в небольшой амфитеатр, куда в тот день пускали бесплатно. Шел диспут о пользе или вреде праворукости и леворукости.
Слово взял врач.
– Переход на левую руку во всех сферах жизни очень перспективен и полезен. Большинство людей пользуются правой рукой, из-за чего она переутомляется, а левая не развивается. От этого происходит разбалансировка организма, и в результате человек болеет. У меня месяцами не бывает леворуких – одни правши.
– Но ведь правшей в разы больше – крикнул кто-то с трибун.
– Я вам факты говорю, а вы мне демагогию какую-то, больше-меньше.
Ответа не последовало, и слово взял судья.
– Большинство воров крадут деньги правой рукой – с апломбом начал судья – Это просто факт. Следовательно, если общество станет пользоваться левой рукой, это в разы уменьшит уровень преступности.
Его поддержал историк.
– Как-то, когда я копал выгребную яму около своего дома (в толпе послышались смешки), я наткнулся на скелет, а возле левой руки скелета лежало сгнившее копье. Это говорит о том, что наши славные предки пользовались левой рукой.
Присутствовал на диспуте и один человек, который защищал праворукость. Но, как понял Арс, это был запуганный мужичок, который просто создавал видимость диспута.
«Зачем нужен этот спектакль?» – размышлял Арс, покидая амфитеатр. «Видимо, это еще не конец; намечается еще что-то!».
V
Арс не ошибся. Через год после введения леворукости в школе и армии король Поз издал указ, согласно которому вся сфера общественно-государственных отношений должна была осуществляться с помощью левой руки. Левой рукой предписывалось здороваться, расплачиваться за что-либо, писать, открывать двери и окна, погонять лошадей, мулов и волов и т.д. По требованию заказчика ремесленники должны были выполнять свою работу левой рукой не менее нежели наполовину, а поварам предписывалось добавлять в блюдо соль или пряности только левой рукой. Цирюльник должен был брить лишь левой рукой, а правой – лишь при согласии заказчика бритья. Дабы закон соблюдался, по городам ходили леворукие сектанты и шпионы Поза: они обходили города и следили, кто какой рукой пользуется. Если человек нарушал закон, то первый раз ограничивались устным предупреждением, с занесением имени нарушителя в реестр; за второе-четвертое нарушение били плетью, а после пятого ссылали на работы.
После того как нескольким несознательным гражданам всыпали плетей на базаре к закону стали относиться серьезно.
Согласно веянию времени был переделан и памятник известному военачальнику. Каменный меч, который каменный военачальник держал в своей каменной, правой руке, был разбит кувалдами, а какой-то скульптор приделал новый каменный меч к руке каменного военачальника – разумеется, к левой руке. «Нигде не написано, что наш предок-герой держал меч в правой руке» – говорили сторонники леворукости. «К тому же ему теперь все равно, а государству польза, и детям пример».
– Все должны исполнять закон. Закон есть закон; это основа государства, – говорила пожилая женщина с лицом злой курицы.
– И то, правда твоя – примирительно отвечала ее подруга, когда они вместе стояли в очереди за огурцорами – Ведь дома никто не запрещает! Пользуйся какой угодно рукой! Но в общественном месте изволь уважать закон и окружающих. Мой младшенький внучок, кроха такая – учится левой писать. А старший в армии. Так он рассказывает, их сержант заставляет даже чесаться левой рукой! Так чем эти бугаи лучше моих мальчиков?
Арс равнодушно выслушал разговор. Он уже перестал удивятся поспешил к старому мудрому жрецу – своему знакомому, который слег.
– Послушай, Теродам, – начал Арс, поздоровавшись и спросив о самочувствии. – Я понимаю, что организованное меньшинство, спаянное идеей, может победить большинство – если в большинстве нет единства, идеи и воли. Но я не пойму одного: всю жизнь я считал что кузнецы, мельники, строители и так далее – люди приземленного, но крепкого ума; что их не так легко одурачить. Но их одурачили, как и философов, и учителей.
– Наш народ потенциально мудр. Но лишь потенциально, – ответил старый жрец. – Поскольку умственная лень мешает им читать мудрые книги и летописи. И они больше любят смотреть на скоморохов. К тому же многим из них безразличны идеи леворукости или праворукости – они просто приспосабливаются к обстоятельствам. Помнишь легенду о стране, где подданные выбрали шута в короли? А миф о том, как в одном государстве подданные поверили какой-то секте, свергли своего монарха, разрушили храмы своих богов и начали поклоняться умершему вождю сектантов, которого мумифицировали?
– Ну, дед, ты придумаешь! – засмеялся внук жреца, сидевший рядом и крутящий в руках игрушечный деревянный кинжал.
– Может и придумываю, оболтус, а может и нет: кто знает!
Арс попрощался и вышел. В кармане у него была одна серебряная и пара медных монет.
Этого с избытком хватило бы, что хорошо поужинать. По пути в таверну он проходил мимо кузницы, где проблемы возникли у его старого знакомого – кузнеца, который прежде говорил что закон о леворукости его не коснется.
– Клепай подковы левой рукой, мразота!!! Я сказал! Козел вонючий, я твой защитник!!! Закон выполняй!!! – орал на кузнеца пьяный, одетый в доспехи солдат.
Все возражения кузнеца о том, что правой он кует всю жизнь и сделает подкову лучше были солдатом проигнорированы. И кузнец, пыхтя, принялся неловко орудовать левой рукой.
В таверне Арс заказал супу с потрохами – он давно не ел горячего.
– Возьмите сдачи, уважаемый, – хозяин таверны протягивал ему горсть медяков с поданной серебряной монеты.
Рука потянулась за сдачей машинально.
– Он взял сдачу правой рукооой!!! – завопил какой-то посетитель, – его уже ловили!!!
На Арса кинулось человек шесть; другие сидели смирно. Арс вмазал по морде какому-то толстяку; тот упал, и все лицо его было испачкано в крови. Поднялся шум, прибежали солдаты и скрутили Арса. Сверившись с реестром, где было сказано что Арс уже был предупрежден ему и всыпали тридцать плетей. Сержант, жалея преступника, после наказания облил его холодной водой, и приказал солдатом отвезти и положить его в тень.
Так Арс и лежал под дубом, пока Ариадна не напоила его водой. Помогать нарушителем закона о леворукости было рискованно – могли заподозрить в симпатиях к их идеям. Лежал он и после – того вспоминая события своей жизни, то впадая в дремоту. Была уже глубокая ночь, когда сознание его полностью прояснилось. На чудном, прекрасном ночном небосводе сияли яркие звезды; где-то чирикал сверчок.
«Нет, все измениться! Такое сумасшествие всегда проходит, так или иначе, рано или поздно!» – и Арс, осознавая это, заплакал от радости.
( Никот )
---
